Бирштейн – искаженный вариант старинной ашкеназской фамилии Бернштейн, «огненный камень», янтарь, то есть. Подлинной драгоценностью в литературной жизни Одессы является творчество – и личность – Александра Иосифовича Бирштейна, 1946 года рожденья, 31 октября.
В заготовке статьи о нем в Википедии сказано микроскопически: «писатель, инженер-изобретатель». На немногочисленных сайтах, где, перед его стихами, статьями или рассказами, было бы уместно поместить биографию автора – дано скупое, бухгалтерское перечисление: поэт, прозаик, журналист, автор десятка поэтических («Я отпустил свой хлеб по воде…», «Из Библейской поэзии», «Болевой дневник», «55», «Последний герой», «Гранитный мир» 2018 года по впечатлениям поездки в Бретань, «Осень спелая» 2019 года) и полутора десятка прозаических («Полубомж», «Коллекционеры», «Но есть надежда…», «Фонтан Треви» и «Пустыня», «Я и папа», «Сказки о любви»,«Полезная жизнь вредного мальчишки», «Одесса, Жуковского, 7», «Мадам Гоменбашен») книг. Печатался в Украине, Германии, России, Израиле, США. Лауреат литературных премий «Сетевой Дюк-2001» (1-я) и им. К.Г.Паустовского (1-я премия за 2003 г. и 2020 г.).
Беда в том, что Александр Иосифович – человек не тщеславный. Что в отношении литераторов скорее исключение. Он и по телефону мне рассказывал о себе еле-еле, постоянно сбиваясь на благодарности друзьям, семье, редакторам и любовь всей своей жизни – Одессу.
Момент пойман товарищем, фотографом, художником Юрием Бойко
Что удалось выяснить: мама была химиком и не простым, завлабораторией в академическом институте, отец военный строитель, член партии, известный коллекционер-нумизмат («в 90-х вся коллекция проелась»). Видимо, гены: далекий предок Бирштейнав германском княжестве был выдающимся фальшивомонетчиком, подделывал редкие монеты и был известен этим…«Ничего такого еврейского» в доме никогда не было. Нет и сейчас, кроме огромного уважения и благодарности к главному редактору еврейского культурно-просветительского журнала «Мигдаль» Инне Найдис. «Хороший редактор из меня вытягивает даже то, что, мне казалось, я не умею. Она начинает задавать вопросы, с поиском ответа на которые начинается творчество – а это совершенно другое состояние души и даже тела!». Кстати, именно в «Мигдале», лет 20 назад, вышла первая публикация Александра Иосифовича – очерк о Лие Исааковне Буговой, корифее Русского драмтеатра.
Еще Бирштейн перевёл, оказывается, Книгу Экклезиаста. Его товарищ и коллега, поэт Борис Херсонский как-то подарил ему английский подстрочник – а он сделал из него подстрочник русский и, в итоге, полноценный перевод. «Книжка у меня есть, жутко порванная».
Александр Бирштейн с Юрием Бойко на фоне Луи Армстронга
В юности Александр Иосифович ходил в литературную студию к одному из талантливейших поэтов Одессы Юрию Михайлику, который живёт сейчас в Австралии. Там вообще много кто собирался из нынешних наших «знаменитых». Дальше инженер-электрик по автоматике и телемеханике Бирштейн, попав в советскую армию, искренне считал, что жизнь его отныне сломана. А оказалось – нет, наоборот, многое о ней узнал.
Дальше — НИИ «Пищепромавтоматика» (в народе «Пирожок»), потом – на протяжении 20 лет («лучших!») работа на аварийных участках газопроводов по всему Союзу: «Захотели – поехали в Бухару».
Поскольку с развалом Советского Союза всё равно хотелось путешествовать, Александр Иосифович устроился работать в туризме. «Мне страшно повезло». В качестве сопровождающего посетил Турцию, Чехию, Польшу, Словакию, Австрию, Италию.
«А потом мне опять страшно повезло!» В ЖЖ Бирштейн познакомился и крепко подружился с живущим во Франции поэтом и переводчиком Василием Бетаки и его женой Леной. «В прошлом году она спасла мне жизнь. Я заболел чем-то неизвестным, и она меня выходила – из-за болезни и карантина пробыл во Франции в этот раз 4,5 месяца. Чем превысил свою норму: обычно бывал у них пару раз в году, по месяцу. Там потрясающая компания, все профессура, выходцы из Союза. Я единственный не доктор наук среди большой компании. Меня это не портит, их тоже». Александр Иосифович стал редактором пяти книг Василия Бетаки (с 2013 года его нет в живых) и трёх книг Елены – которая в свою очередь, также является редактором всех последних бирштейновских книг.
С Василием Павловичем Бетаки. В 1973 году ему, ведущему радиостанции «Свобода», сказали прямо: «Или уезжай, или сядешь в тюрьму», а только что изданный его поэтический сборник порубили на части.
11 лет Александр Иосифович работал замдиректора ДК им. Леси Украинки – туда его пригласил известный актёр Анатолий Антонюк, доцент Консерватории и режиссер театра. До того около двух лет заведовал отделом науки и культуры Одесского Дома учёных.
«Недавно прочёл в книге 1914 года: “Одесса уже не та, люди, которые были, уже исчезли”. Одесса всегда Та! Даже потеряв Жванецкого. Одесса всё равно всегда восстанавливается. Одесса – это не миф, нечто придуманное, а поверье: мы верим в Одессу».Что главное в Одессе: архитектура, люди? «Ой, не знаю, воздух, наверное».
Тех, кто из Одессы уехали, Бирштейн не осуждает. «Ну упираются люди головой в потолок. Это всё равно что футболист: из «Черноморца» он всё равно перейдёт в «Динамо» или «Шахтёр» — а еще лучше, если «Реал-Мадрид».Одеcситы размазаны тонким слоем по всей планете, как Жванецкий сказал. Ещё он придумал «одеколон» — «одесская колония», которая есть в любом крупном городе. Какого уровня люди уехали отсюда, почти вся советская литература на них держалась! Он хотели очень многого для себя, для своего таланта».
«А я не могу совсем уехать, я в Израиле выдерживал максимум 10 дней, а во Франции, при всём комфорте, через месяц начинаю тосковать именно по городу. Да ну всех уехавших ностальгия мучает, но в то же время надо доказать себе,что уехал не зря – и эта адская смесь превращается в вечер воспоминаний под хорошее вино. “Не зря”, “не зря” — а на самом деле смотрят на тебя и завидуют. Одесса – это неизбывно».
На заседании Всемирного клуба одесситов десятилетие назад, с Михаилом Жванецким и Романом Карцевым
Семья у Бирштейна – каждый со словом «замечательная»/ «замечательный». Живут они с супругой на Ольгиевской, вместе с семейством сына, у которого три дочери: 6, 9 и 23 лет. «Дедушка, не парься», — часто говорит младшенькая.Младших учит рисовать Лариса Деменишина, член Союза художников: «Я её уговорил, умолил,упросил». Ещё у Александра Иосифовича есть дочка (с замечательным зятем) и внук.
Практически все свои книги Бирштейн написал во время моциона от Ланжерона до Аркадии и обратно. «Идёшь, мысль приходит – сядешь на скамейку записываешь».
Ещё очень люб Александру Иосифовичу Французский бульвар. Только вот гулять по нему надо не «задрав голову» (там уродливые новостройки), а глядя по сторонам: хорошие домики ещё сохранились, и каждый со своей интересной историей. Истории эти, иллюстрированные собственными фотографиями (сын подарил хороший фотоаппарат Lumixс ценнейшим объективом Leica), Александр Иосифович «нарыл» везде где только мог и издал в виде подарочного альбома. Так и называется: «Бульвар Французский весь». Ещё есть «По улицам моим» и «Как это кушают в Одессе».
Ходить на пляжи в Одессе Бирштейн брезгует. «Ну нет, купаюсь я в Атлантике. А вот просто на море очень люблю ходить, особенно об эту пору, когда людей мало. Или когда нагрянет любая трудность, неприятность».
«Сижу с Вами разговаривая и любуюсь своей библиотекой. Уже осталось тысяч 5, не больше. Я много подарил университетской библиотеке. Ну зачем Анатоль Франс нужен в доме? Тесть был завкафедрой зарубежной литературы, так что всё оно вернулось, что называется, к истокам».
На днях в Литературно-научном вестнике им. Грушевского Александр Бирштейн вместе с «родичем», заслуженным журналистом Украины Кимом Каневским возродили позабытый формат дискуссии. «Это очень интересно, если это уважительно, по делу».С чего всё началось – читайте здесь.
Подписывайтесь на наш Telegram-канал и Facebook