По своей популярности Ольга Штейн в свое время не уступала даже легендарной Соньке-Золотая Ручка, но работала она куда более изысканно и масштабно. Ее биография – готовый сюжет для многосерийного телебоевика. Вот вкратце основные её вехи.
Родилась Ольга Зельдовна Сегалович в 1869 году в семье ювелира, который разбогател на том, что поставлял украшения высшему петербургскому обществу. Девушка получила прекрасное образование, в том числе, музыкальное. Но что с этим делать, не знала, поскольку дочери еврея-ювелира пробиться в «высшее общество, было почти нереально, а в мечтах юная красавица видела себя не меньше, чем принцессой. Но тут, как говорится, «не было счастья, да несчастье помогло». Дела фирмы Сегаловича пошатнулись, и друг семьи — профессор консерватории Цабель – стал их ссужать деньгами. Кончилось тем, что он сделал предложение Ольге, которое та приняла, что называется, «за неимением лучшего». Некоторые биографы утверждают, что женитьба немолодого профессора была вызвана чувством сострадания к Ольге, засидевшейся в «девках» (к моменту свадьбы ей было 25 лет- по тем временам она считалась очень и очень «старой девой»). Однако те же биографы безоговорочно признают ее красоту и умение «кружить головы», так что почтенным профессором, скорее всего, вело искреннее чувство к молодой красавице.
Попав в «светское общество», мадам Цабель тут же начала реализовывать свои мечты. Но, увы, «радости жизни» требовали затрат, которые даже профессору были явно не по карману. И через семь лет он был сменен на генерала — тоже немолодого, но зато богатого и со связями. Алексей Михайлович Штейн владел трехэтажным домом на Литейном проспекте и был в товарищеских отношениях с самим обер-прокурором Святейшего Синода Победоносцевым. Благодаря столь высокой протекции наша героиня получила придворное звание гофмейстерини высочайшего двора. Но ее ненасытная натура теперь требовала намного больше, чем мог дать даже столь обеспеченный муж. И Ольга пустилась в авантюры…
Рассказ о них занял бы чрезмерно много места, поэтому мы остановимся лишь на одной, которая, собственно, жадную генеральшу и сгубила.
Mещанин Кузыма Саввич Марков в 1905 году получил от новоявленной гофмейстерини задание присмотреть для нее в Вене особняк. По тогдашним правилам тот, кто получал столь выгодный заказ, должен был оставить заказчику залог. Марков передал мадам Штейн пять тысяч рублей, после чего отбыл в столицу Австро-Венгрии. Там он нашел несколько подходящих зданий, о чем сообщил в Петербург. Однако ответа не дождался. Более того, через два месяца у него кончились деньги, выданные на путешествие, и ему пришлось нелегально пробираться через две границы. Вернувшись домой, Марков тут же обратился в прокуратуру. Вести это щекотливое дело получили прокурору Михаилу Крестовскому. Понимая сложности предстоящего процесса ввиду наличия у генеральши высоких покровителей, прокурор обратился к редакторам ряда ведущих изданий, и те, несмотря на противодействие весьма влиятельных персон (вплоть до петербургского градоначальника Клейгельса), все-таки опубликовали несколько скандальных материалов. В результате в августе 1906 года Ольга Штейн была арестована. Однако любящий супруг бросился за помощью к высокопоставленному покровителю и по личной протекции Победоносцева — случай редчайший -мадам Штейн была выпущена на свободу под залог в 10 тысяч рублей.
Однако всемогущий обер-прокурор вскоре умер и колеса судейской машины необратимо закрутились. Одних только потерпевших и свидетелей набралось более 120. Суд вызвал колоссальный интерес в обществе. Когда мадам Штейн поняла, что наказание все же неминуемо, она предпочла скрыться из страны. Ходили упорные слухи, что побег она совершила по совету своего адвоката—депутата Государственной Думы Осипа Пергамента (между прочим, одессита, более того, первого председателя Совета присяжных поверенных в округе Одесской судебной палаты). И хотя тот утверждал, что ему неизвестно, куда девалась подзащитная, но полиция установила негласное наблюдение за депутатом, вплоть до того, что тайно адресованные ему письма. И не зря.
Адвокат Осип Яковлевич Пергамент
Однажды сыщики обратили внимание на письмо, которое О. Пергаменту написала из Нью-Йорка некая Амалия Шульц. Когда сличили почерки, исчезли все сомнения: письмо написано рукой мадам Штейн. После дипломатической переписки в феврале 1908 года Ольга Штейн была арестована американской полицией, доставлена в Испанию (так полагалась по действовавшим в то время международным договорам), а уже оттуда привезена в Петербург. Там она узнала, что Осип Пергамент, не вынеся позора, покончил с собой. (Любопытная, кстати говоря, деталь: владельцам синематографов запретили демонстрировать сюжет, запечатлевший похороны депутата). Его заменил другой известный защитник, Бобрищев-Пушкин, благодаря которому за все свои многочисленные преступления мошенница получила всего-навсего 16 месяцев тюрьмы.
«Петербуржский листок», 1907 г., №331, 2 декабря.
Отсидев положенный срок и выйдя на свободу, Ольга Штейн первым делом сменила мужа. Теперь она стала баронессой фон дер Остен-Сакен. Но от перемены титула натура не изменилась; новоявленная баронесса занялась спекуляцией векселями. За что в 1915 году вновь попала на скамью подсудимых. На сей раз она получила пять лет тюремного заключения, из которых отсидела чуть больше года. Освободила авантюристку Февральская революция…
Остен-Сакен Владимир Александрович
Едва она успела прийти в себя и оглядеться, как грянул Октябрь. Лишившись доходов, баронесса занялась спекуляцией продуктами. Однако большевики оказались порасторопнее и пожестче прежней власти. Когда в милицию обратился некий Аппард, которому мошенница обещала достать дефицитные продукты в обмен на золото, она уже через сутки сидела в КПЗ. А пролетарский суд приговорил ее к исправительным работам, причем, бессрочным.
Но мадам не стала отчаиваться и в свои 53 года умудрилась соблазнить начальника исправительной колонии. А тот не только сумел добиться ее досрочного освобождения, но и уволился из милиции, чтобы вместе со своей возлюбленной заняться мошенничеством. Кончилось это новой отсидкой и очередной авантюрой, из-за которой, собственно говоря, мы и обратились к истории жизни легендарной мошенницы.
На сей раз она попала в московский лагерь, который находился в старинном Новоспасском монастыре. Придя в себе от столь резкой «перемены мест» — из роскошной квартиры в бывшую монашескую келью, — предприимчивая дама и тут нашла способ применить свои способности. Она предложила лагерному руководству устраивать концерты, привлекая для участия в них тех артистов, которые по разным причинам пребывали в столичных местах лишения свободы». Столь необычную идею мадам Сегалович-Цабель-Штейн-Остен-Сакен облекла в привлекательную форму: дескать, средства, вырученные от таких концертов, будут направлены в помощь голодающим. Мысль эта понравилась начальнику Управления московских лагерей товарищу Кацефа. Он дал разрешение, и мадам развила буйную деятельность. Набрать артистов не составило труда, так что уже первый концерт принес хорошие сборы; исполнители подобрались неплохие, к тому же, понятное дело, они не требовали гонораров. А самое главное: эти выступления не контролировались никакими органами, а значит, и доход от них можно было делить, как вздумается. Часть средств, безусловно, направлялась «по назначению», т.е. голодающим, беспризорникам и т.п., но куда более значительные суммы оседали в карманах организаторов сей аферы.
После нескольких таких концертов мадам Ольгу не только выпустили из лагеря на частную квартиру, но даже предоставили «казенный» автомобиль с шофером. На этом авто с чекистскими, кстати, номерами, прекрасно одетая и владевшая несколькими языками «заключенная» разъезжала по разным учреждениям, конторам, и даже иностранным миссиям, где она либо устраивала концерты, либо просто выпрашивала деньги «в пользу голодающих». Таким образом, ей удалось собрать несколько сотен миллионов рублей. При виде таких денег даже «стойкие большевики» в лице товарища Кацефа и его подчиненных закрывали глаза, зато широко открывали карманы… Когда афера раскрылась, то общий ущерб был оценен в 640 миллионов рублей, из которых около 200 «лимонов» достались лично товарищу Кацефе. По приговору суда он получил пять лет лишения свободы, а вот организатору этой затеи всего лишь добавили к ее сроку шесть дополнительных месяцев.
О дальнейшей судьбе первой устроительнице «левых концертов» ничего не известно. Якобы она окончила свой земной путь подобного героине незабвенной картины «Леди Гамильтон» — оказавшись на самом «дне». Но зато ее изобретение расцвело пышным цветом……
Фрагмент из книги «Одесские скандалы», автор Александр Галяс
Фото из открытых источников