15 января 1913 года в Одессе в семье бывшего кочегара родился Александр Иванович Маринеско.
С детства юный Саша бредил морем. Он поступил в Одесское мореходное училище и начал ходить помощником капитана на торговых судах. Именно об этом он и мечтал. Но судьба распорядилась иначе: в 1933 году по комсомольской путевке Александр Маринеско попал в военный флот и к маю 1939 года дорос до должности командира подводной лодки М-96, служившей на Балтике. Маринеско тогда было 26 лет.
За всю войну подводные лодки под его командованием совершили всего пять боевых походов, при этом Маринеско добился самого высокого суммарного тоннажа потопленных кораблей противника. 30 января 1945 года Маринеско потопил крупнейший теплоход «Вильгельм Густлофф», эту победу советская печать назвала «атакой века», а самого Александра Маринеско — «подводником № 1». Несмотря на очевидные заслуги Маринеско получил звание Героя Советского Союза уже посмертно в 1990 году, а его подвиг долгое время замалчивался.
«Я никогда не считал себя героем и даже по окончании войны не был удовлетворен своей деятельностью», — писал Маринеско.
Ознакомившись подробно с биографией одессита, можно найти предостаточно поводов для того, чтобы по праву называть Александра Маринеско героем. Предлагаем вашему вниманию фрагмент из книги Александра Крона «Капитан дальнего плавания», который описывает юность будущего капитана:
«Если для Лени Зальцмана и Саши Зозули расставание с яхт-клубом было сравнительно легким — у них уже намечались другие интересы, — то Саша Маринеско пережил его болезненно, почти как катастрофу. Без моря и кораблей он уже не мог существовать.
Временный выход из положения все же нашелся. Саша Зозуля случайно познакомился с человеком, работавшим на центральной спасательной станции. Оказалось, что там нужны ученики, и неразлучные Сашки стали подолгу пропадать на Ланжероне, где помещалась станция. Началась их спасательная служба со скучноватых, но требовавших пристального внимания дежурств на вышке. С этим испытанием они справились легко, опыт сигнальщиков у них был. Затем, пройдя первичный инструктаж, друзья были допущены к спасательным операциям и увлеклись ими настолько, что это уже стало отражаться на школьных занятиях. И сразу Саша Маринеско оказался в числе самых смелых и находчивых спасателей. За короткое время он четырежды отличился: спас потерявшую сознание в воде женщину; забравшуюся на глубокое место, но не умевшую плавать молодую девушку; мальчика, захлестнутого волной от винта пробегавшей мимо моторки; подвыпившего мужчину. Уже тогда поговаривали, что ему «везет», но везло все-таки не ему, а тем, кого он спас. Дело было не в везении, а в полноте отдачи, в сосредоточенной воле. Не стремясь во что бы то ни стало первенствовать (за исключением спортивных соревнований, здесь его не устраивало даже второе место), он практически всюду оказывался первым.
В обязанности спасателей не входила подача первой медицинской помощи, для этого на станции дежурили фельдшер или медицинская сестра, но Саша не умел пассивно наблюдать, он научился делать искусственное дыхание и стал помогать медикам. Зозуле запомнился такой эпизод. Во время одного из дежурств на пляже поднялась тревога. Какая-то девушка закричала, что пропал ее младший брат. Саша Маринеско спросил у девушки, в каком направлении она видела последний раз голову брата, и, не теряя времени, бросился в воду. Легко представить себе, что творилось на пляже. Одни с замиранием сердца следили за темной головой Саши, то исчезающей в волнах, то вновь возникающей на поверхности; некоторые осторожные родители поспешили увести с пляжа своих детей, оставшиеся сочувствовали и надеялись, но время шло — и надежды становилось все меньше…
А Саша нырял и нырял. Он появлялся на считанные секунды, необходимые, чтобы хлебнуть воздуха и оглядеться. Его голова появлялась то левее, то правее, то ближе, то дальше от берега. Многим уже казалось, что продолжать нет смысла, когда Саша всплыл с бездыханным телом мальчика лет восьми. Мальчик так долго пробыл под водой, что оживить его надежды почти не было. Но Саша, хотя и очень уставший, сразу же принялся делать мальчику искусственное дыхание и не уступил своего места, даже когда приехала «скорая». Упрямо сжав губы, он повторял одни и те же заученные приемы, пока не появились первые признаки жизни: чуточку приоткрылись глаза, дрогнули губы. И тут Саша не выдержал, упал рядом на песок и разрыдался, как маленький».
Подписывайтесь на наш Telegram-канал и Facebook